Отношения с Турцией у нас довольно непростые. С одной стороны, если мы говорим про экономические показатели, то они неплохие и развиваются. И в области энергетики Турция является очень значимым для нас партнером. Например, по потреблению газа Турция уверенно входит в первую тройку наших потребителей. И в отличие от европейцев, которые все время плачут, как опасно покупать российский газ, Турция как раз покупать российский газ не боится, и сделала недавно предложение о расширении поставок. Там, правда, возникают вопросы по цене, и Путин это будет сегодня обсуждать с Эрдоганом.


В любом случае Турция как раз одна из немногих стран, кто не стесняется российских поставок газа, и наоборот говорит, мы с удовольствием возьмем российский газ. И это при том, что Турция находится рядом с Азербайджаном, с которым у нее заключен контракт на 6 миллиардов кубов во второй очереди «Шах-Дениза». То есть в этом плане она могла гораздо более обоснованно говорить о диверсификации, нежели Европа. Напомню, что с Турцией продуктивны переговоры по «Южному потоку».


Но при этом я поостерегся бы назвать Турцию нашим энергетическим или политическим партнером. В реальности дьявол кроется в деталях, и несмотря на то, что внешний фасад выглядит оптимистично, в реальности у нас проблем очень много и в экономике и политике.


Турция очень агрессивно играет против режима Асада в Сирии, что для нас создает определенные проблемы. И мы как раз стараемся не допустить смены режима Асада на более радикальный, что приведет к тому, что суннитские государства Персидского залива могут реализовать свой проект на строительство газопроводов через территорию Сирии.


Турция намерена стать мощной транзитной страной по поставкам газа на территорию Европейского союза как с Кавказского региона, так и из Ирана, и, возможно, также, из Катара и Саудовской Аравии. То есть в этом плане наши стратегические интересы расходятся.


Турция предлагает Европе свои услуги, и намерена использовать транзит энергоносителей как рычаг давления на Европу с целью принятия в Европейский союз. Мы знаем, что в последние годы ситуация сильно обострилась на переговорах с Европой, Турция стала гораздо дальше от Европейского союза. Это связано с политикой Эрдогана, и там очевидно, что каждое его выступление вызывает серьезное недовольство в Европе.


Учитывая последние заявления Эрдогана, Турция в Европейский союз войдет не скоро. И Эрдоган это понимает, и ему нужны рычаги давления, и в этом плане поставки энергоносителей – идеальный рычаг.


Но это не наши энергоносители, для нас это только лишняя головная боль и проблема. Турция сорвала ряд наших проектов, например, нефтепровод, который мы предлагали построить в обход Босфора и Дарданеллы. И вообще Турция постоянно использует тему проливов для давления на Россию. То есть в этом плане даже здесь по мелкому Турция периодически сопротивляется, демонстрирует свою силу, значимость, и это оптимизма нам не добавляет.


Поэтому, на самом деле, я бы сказал, что при всем благополучии фасада наших экономических отношений, при том, что есть успехи в экономике, все-таки у нас разные интересы, и политически все-таки сложно нас называть близкими государствами, это надо учитывать.


По Крыму складывается сложная ситуация. Я не думаю, что она как-то использует фактор Крыма против нас. Турция очень много уделяет внимания своему статусу в этом регионе, она позиционирует себя как значимую региональную державу, это очевидно, поэтому вопрос Крыма ей придется как-то затрагивать, но сделать это безболезненно у нее не получится. Поэтому я думаю, что Турция постарается как-то обойти эту историю, потому что поддержать Россию напрямую она не может, при этом согласится с европейской позицией тоже она не может