Программу форумов определяют отборщики, и они, конечно, догадываются, какие картины будут замечены и отмечены. За резонанс отвечают ведущие критики — во всем мире их около трехсот. Первые и вторые пытаются влиять на кинопроцесс, но человеческие силы не беспредельны. Однако все фильмы, приглашенные в конкурс ММКФ, имеют шансы на приз.


В жюри 35-го Московского фестиваля доминировали восточные кинематографисты, результат налицо. Есть повод гордиться, ведь я отвечал и отвечаю за отбор азиатских картин. На этот раз само собой получилось, что все приглашенные свободно говорят по-русски. Очень удобно для председательствующего Глеба Панфилова.



Основной конкурс в значительной мере формируется спонтанно, другое дело — авторские рубрики. Петр Шепотинник, Андрей Плахов активно перемещаются по международным фестивалям, находят редкие картины и составляют программы, ориентируясь на свой вкус.


В этом году замысел плаховской «Божественной эйфории» вдохновили ленты с религиозным подтекстом. Случается, программы распадаются на финальном этапе, а иногда мы успеваем впереди планеты всей — несколько лет назад начали ретроспективу о жизни пожилых — «Третий возраст». Тогда нас внезапно поддержало каннское жюри, вручившее «Золотую пальмовую ветвь» возрастной драме Михаэля Ханеке «Любовь».


В идеале рубрики формируются постепенно — по мере появления проблем. ММКФ представляет много неигровых картин. Среди них мелькают такие, которые не признают сами документалисты. Так появилась моя новая программа «По ту сторону игровой и неигровой».


Год от года мы привлекаем все большее количество коллег к формированию программ. Московский фестиваль — открытый проект, в том числе для иностранцев. Он развивается вширь и омолаживается.